Французский историк: Европа так и не научилась справляться с послевоенными неврозами
Вторая мировая война продолжает оказывать влияние на современный мир, отмечает на страницах Atlantico французский историк Филипп Фабри. Её жертвы и преступления продолжают определять стандарты международных отношений, а расклад сил на мировой арене не сильно изменился с 1945 года, поясняет эксперт. Что касается Европы, она до сих пор не справилась с послевоенными травмами, которые влияют на её политику даже на подсознательном уровне, отмечает историк. 
Как отмечает на страницах Atlantico французский историк Филипп Фабри, Вторая мировая война была конфликтом, положившим начало миропорядку, существующему по сей день, — о чем принято вспоминать в кризисные для этого миропорядка моменты. Жертвы и преступления этой войны до сих пор служат эталоном жестокости и побуждают страны придерживаться принципов нравственности в международных отношениях.
Управляют этими отношениями структуры, также родившиеся вследствие Второй мировой войны: ООН и её Совет Безопасности, постоянными членами которого до сих пор являются победители той войны во главе с Соединёнными Штатами. Падение СССР лишь способствовало усилению доминирующего положения США, и хотя сегодня американское господство оспаривается Россией, Китаем и всё большим числом европейских стран, поколебать существующий миропорядок им пока не удаётся.
Что касается Франции, влияние Второй мировой войны на эту страну было столь же фундаментальным, как и на международные отношения, подчёркивает Фабри. Освобождение Франции знаменовало собой новое начало после уничтожения прежнего политического режима и испытаний, которые принесли народу оккупация и атмосфера гражданской войны. Страна мечтала найти альтернативу политическому строю Третьей республики — в отличие от Великобритании, где политическая традиция продолжилась после войны.
Как отмечает историк, французы попытались создать систему, совмещающую в себе коммунизм и капитализм, которая в конечном итоге привела экономику страны к власти корпораций. Наследие мер, принятых сразу после освобождения, всё ещё живо, и этот «исторический груз» мешает подступиться к ним, заставляя общество воспринимать структурные или социально-экономические реформы в стране как немыслимое «предательство идеалов Сопротивления».
Помимо этого, как подчёркивает собеседник Atlantico, Вторая мировая война ознаменовала конец политического, экономического и военного господства Европы в мире — даже если бразды правления перешли к «детям Европы» СССР и США. Изменения, произошедшие в европейской ментальности вследствие конфликта, носили двойственный характер. С одной стороны, появилась уверенность, что для противостояния новым державам континент должен объединиться, с другой — отторжение идеи «панъевропейской империи», напоминающей о попытках фашистов объединить континент.
По мнению Фабри, неслучайно, что единоличное решение Ангелы Меркель принять миллион мигрантов, повлёкшее за собой волну националистических и евроскептических настроений в «популистском лагере» ЕС, пришлось на период пика европейского единства. «Есть искушение увидеть в этом столь катастрофичном манёвре бессознательный саботаж со стороны Германии того, что германофобы называют «Четвёртым рейхом» — Евросоюза, в котором экономическая власть принадлежит немцам», — пишет историк. По его словам, справляться с подобными «политическими и геополитическими неврозами» Европа не научилась до сих пор.
Как отмечает на страницах Atlantico французский историк Филипп Фабри, Вторая мировая война была конфликтом, положившим начало миропорядку, существующему по сей день, — о чем принято вспоминать в кризисные для этого миропорядка моменты. Жертвы и преступления этой войны до сих пор служат эталоном жестокости и побуждают страны придерживаться принципов нравственности в международных отношениях.
Управляют этими отношениями структуры, также родившиеся вследствие Второй мировой войны: ООН и её Совет Безопасности, постоянными членами которого до сих пор являются победители той войны во главе с Соединёнными Штатами. Падение СССР лишь способствовало усилению доминирующего положения США, и хотя сегодня американское господство оспаривается Россией, Китаем и всё большим числом европейских стран, поколебать существующий миропорядок им пока не удаётся.
Что касается Франции, влияние Второй мировой войны на эту страну было столь же фундаментальным, как и на международные отношения, подчёркивает Фабри. Освобождение Франции знаменовало собой новое начало после уничтожения прежнего политического режима и испытаний, которые принесли народу оккупация и атмосфера гражданской войны. Страна мечтала найти альтернативу политическому строю Третьей республики — в отличие от Великобритании, где политическая традиция продолжилась после войны.
Как отмечает историк, французы попытались создать систему, совмещающую в себе коммунизм и капитализм, которая в конечном итоге привела экономику страны к власти корпораций. Наследие мер, принятых сразу после освобождения, всё ещё живо, и этот «исторический груз» мешает подступиться к ним, заставляя общество воспринимать структурные или социально-экономические реформы в стране как немыслимое «предательство идеалов Сопротивления».
Помимо этого, как подчёркивает собеседник Atlantico, Вторая мировая война ознаменовала конец политического, экономического и военного господства Европы в мире — даже если бразды правления перешли к «детям Европы» СССР и США. Изменения, произошедшие в европейской ментальности вследствие конфликта, носили двойственный характер. С одной стороны, появилась уверенность, что для противостояния новым державам континент должен объединиться, с другой — отторжение идеи «панъевропейской империи», напоминающей о попытках фашистов объединить континент.
По мнению Фабри, неслучайно, что единоличное решение Ангелы Меркель принять миллион мигрантов, повлёкшее за собой волну националистических и евроскептических настроений в «популистском лагере» ЕС, пришлось на период пика европейского единства. «Есть искушение увидеть в этом столь катастрофичном манёвре бессознательный саботаж со стороны Германии того, что германофобы называют «Четвёртым рейхом» — Евросоюза, в котором экономическая власть принадлежит немцам», — пишет историк. По его словам, справляться с подобными «политическими и геополитическими неврозами» Европа не научилась до сих пор.
