Война будущего: истребители F-35 не спеша наводят на цель бесчисленные ракеты, установленные на других самолетах, в то время как враг послушно выстраивается в шеренги для уничтожения
Одна из последних концепций применения новейшего многоцелевого истребителя F-35 заключается в том, что он не будет непосредственно участвовать в воздушном бою. Его задачей будет обеспечить наведение на цель других мощных платформ ведения огня, самолетов-стрелков. На эту роль были предложены различные платформы, такие как бомбардировщики В-1, F-18 и F-15.
Гениальная концепция, верно? Наши F-35 свободно летают в зоне воздушных боев, никем не замеченные, выбирают подходящие цели, которые с безжалостной эффективностью уничтожаются ракетами, запускаемыми с других, более приспособленных для этой цели самолетов. Что здесь может не понравиться?
И все же, знаете ли, у меня есть смутное чувство тревоги по поводу этой концепции. Давайте вспомним, что собой представляет современный воздушный бой. Это вовсе не размеренный и точно выверенный технологический процесс. Это запутанная, невероятно стремительная и постоянно меняющаяся схватка, и она совершенно не соответствует сценарию, где разведывательный самолет, не торопясь, обнаруживает цели и передает их невидимым, по какой-то неизвестной причине не встречающим сопротивления, самолетам-стрелкам, даже не имеющим стелс-характеристик, в то время как противник покорно выстраивается в боевые порядки и, практически оставаясь статичным, просто ждет, когда его уничтожат.
Если все так и будет происходить, прекрасно, план может сработать. Однако, реальность заключается в том, что противник использует все больше и больше собственных самолетов-невидимок, а кроме того самолет-разведчик и сам будет мишенью, то есть ему придется постоянно участвовать в собственной схватке не на жизнь, а на смерть. В таких условиях ему попросту будет некогда спокойно передавать данные о целях самолетам-стрелкам.
Самолеты стрелки, не будучи невидимками, скорее всего, будут находиться под постоянным огнем вражеских самолетов-невидимок и ракет большой дальности. Им придется лихорадочно маневрировать, чтобы выжить, а это не вполне подходящие условия для методичного запуска ракеты за ракетой по установленным целям.
Давайте взглянем на упомянутую концепцию более глубоко и пристально. Какие условия необходимы для того, чтобы она сработала? Начнем с сенсорной платформы, или самолета-разведчика.
Он должен находиться достаточно близко, чтобы видеть цели с помощью своих датчиков. В зависимости от конкретной цели, это может быть сто километров, когда речь идет о крупном бомбардировщике, или всего десять километров, когда нужно обнаружить вражеский истребитель-невидимку. Даже обнаружение современных истребителей «полу-невидимок» потребует довольно близкой дистанции, скажем, 40-50 километров или около того.
Теперь задумаемся об обратной стороне этого требования: если датчик находится достаточно близко, чтобы видеть цель, значит он достаточно близко и для того, чтобы враг мог увидеть его самого, если только мы не надеемся, что у противника нет таких же радаров и систем инфракрасного поиска и слежения, как и у нас.
Самолет-разведчик должен быть не задействован в воздушном бою. Чтобы спокойно и методично выбирать цель за целью, самолет-сенсор не может быть вовлечен в собственную безумную лихорадочную борьбу за выживание. Таким образом, он должен быть в состоянии свободно перемещаться вокруг зоны сражения, будучи невидимым и не участвуя в схватке. Возвращаясь к вышеупомянутым требованиям дальности и условиям взаимного обнаружения, не кажется ли вам, что такой сценарий крайне маловероятен?
Аналогичным образом, проанализируем условия работы стрелковых платформ. Самолет-стрелок должен быть достаточно близко, чтобы его ракеты могли поразить цель. Наша стандартная ракета большой дальности – AIM-120C / D, которая имеет радиус поражения 80-150 километров, хотя эффективная дальность, вероятно, ближе к 50-100 километрам. Как и в случае с обнаружением цели, если самолет-стрелок подошел достаточно близко для стрельбы, значит, он находится в пределах досягаемости для противника. Вообще-то, на самом деле, Россия и Китай, как сообщается в СМИ, имеют сегодня на вооружении ракеты большей дальности, чем мы!
Получается, что стрелок также должен быть вне боя. Чтобы иметь возможность спокойно и методично выпускать одну ракету за другой по целям, самолет-стрелок не должен быть вовлечен в собственную борьбу за выживание. Он должен быть в состоянии свободно перемещаться по зоне боевых действий, не будучи замеченным и не подвергаясь атакам. Возвращаясь к предыдущим комментариям о радиусе действия датчиков и ракет, неужели такой сценарий кому-то кажется вероятным? Будет ли самолет без стелс-покрытия, с полным боезапасом, и от этого еще более доступный для радаров противника, действовать свободно, не рискуя быть уничтоженным?
Впрочем, некоторые из вас могут сказать: подождите, но ведь именно эта схема работает с наземными системами наведения. Например, корректировщик огня, скрывающийся в горах Афганистана, передает данные о целях самолету-стрелку. Да, это правда, но обратите внимание на ключевые различия. Разведчик (корректировщик) может оставаться полностью скрытным (благодаря оптике большой дальности, наличию хорошего укрытия и естественной «малозаметности» человека), в то же время обнаруживая цели, а самолеты-стрелки остаются незамеченными и не подвергаются угрозе уничтожения, потому что враги, в борьбе с которыми эта тактика применяется, вообще не располагают военно-воздушными силами.
Наш самолет-стрелок в Афганистане может летать над полем сражения совершенно беспрепятственно, не подвергаясь ни малейшей угрозе со стороны врага. В столкновении с равным противником все будет совершенно иначе. Таким образом, приведенный аргумент не может опровергнуть очевидную нереалистичность анализируемой концепции.
Итак, мы имеем идею, которая звучит привлекательно, но представляется абсолютно неосуществимой в реальных условиях современного воздушного боя. Это, похоже, еще один пример склонности наших военных полагать, что все будет так, как мы задумали, а противник будет сам помогать нам себя уничтожить.
Похоже, военные всерьез привержены этой концепции, хотя для этого нет никаких оснований. Где реалистичное тестирование, которое доказало, что она будет работать в настоящей войне? Как это часто случается, военные приняли идею «разведчик/стрелок» без каких-либо основательных исследований и проверок, которые подтвердили бы ее эффективность.
Гениальная концепция, верно? Наши F-35 свободно летают в зоне воздушных боев, никем не замеченные, выбирают подходящие цели, которые с безжалостной эффективностью уничтожаются ракетами, запускаемыми с других, более приспособленных для этой цели самолетов. Что здесь может не понравиться?
И все же, знаете ли, у меня есть смутное чувство тревоги по поводу этой концепции. Давайте вспомним, что собой представляет современный воздушный бой. Это вовсе не размеренный и точно выверенный технологический процесс. Это запутанная, невероятно стремительная и постоянно меняющаяся схватка, и она совершенно не соответствует сценарию, где разведывательный самолет, не торопясь, обнаруживает цели и передает их невидимым, по какой-то неизвестной причине не встречающим сопротивления, самолетам-стрелкам, даже не имеющим стелс-характеристик, в то время как противник покорно выстраивается в боевые порядки и, практически оставаясь статичным, просто ждет, когда его уничтожат.
Если все так и будет происходить, прекрасно, план может сработать. Однако, реальность заключается в том, что противник использует все больше и больше собственных самолетов-невидимок, а кроме того самолет-разведчик и сам будет мишенью, то есть ему придется постоянно участвовать в собственной схватке не на жизнь, а на смерть. В таких условиях ему попросту будет некогда спокойно передавать данные о целях самолетам-стрелкам.
Самолеты стрелки, не будучи невидимками, скорее всего, будут находиться под постоянным огнем вражеских самолетов-невидимок и ракет большой дальности. Им придется лихорадочно маневрировать, чтобы выжить, а это не вполне подходящие условия для методичного запуска ракеты за ракетой по установленным целям.
Давайте взглянем на упомянутую концепцию более глубоко и пристально. Какие условия необходимы для того, чтобы она сработала? Начнем с сенсорной платформы, или самолета-разведчика.
Он должен находиться достаточно близко, чтобы видеть цели с помощью своих датчиков. В зависимости от конкретной цели, это может быть сто километров, когда речь идет о крупном бомбардировщике, или всего десять километров, когда нужно обнаружить вражеский истребитель-невидимку. Даже обнаружение современных истребителей «полу-невидимок» потребует довольно близкой дистанции, скажем, 40-50 километров или около того.
Теперь задумаемся об обратной стороне этого требования: если датчик находится достаточно близко, чтобы видеть цель, значит он достаточно близко и для того, чтобы враг мог увидеть его самого, если только мы не надеемся, что у противника нет таких же радаров и систем инфракрасного поиска и слежения, как и у нас.
Самолет-разведчик должен быть не задействован в воздушном бою. Чтобы спокойно и методично выбирать цель за целью, самолет-сенсор не может быть вовлечен в собственную безумную лихорадочную борьбу за выживание. Таким образом, он должен быть в состоянии свободно перемещаться вокруг зоны сражения, будучи невидимым и не участвуя в схватке. Возвращаясь к вышеупомянутым требованиям дальности и условиям взаимного обнаружения, не кажется ли вам, что такой сценарий крайне маловероятен?
Аналогичным образом, проанализируем условия работы стрелковых платформ. Самолет-стрелок должен быть достаточно близко, чтобы его ракеты могли поразить цель. Наша стандартная ракета большой дальности – AIM-120C / D, которая имеет радиус поражения 80-150 километров, хотя эффективная дальность, вероятно, ближе к 50-100 километрам. Как и в случае с обнаружением цели, если самолет-стрелок подошел достаточно близко для стрельбы, значит, он находится в пределах досягаемости для противника. Вообще-то, на самом деле, Россия и Китай, как сообщается в СМИ, имеют сегодня на вооружении ракеты большей дальности, чем мы!
Получается, что стрелок также должен быть вне боя. Чтобы иметь возможность спокойно и методично выпускать одну ракету за другой по целям, самолет-стрелок не должен быть вовлечен в собственную борьбу за выживание. Он должен быть в состоянии свободно перемещаться по зоне боевых действий, не будучи замеченным и не подвергаясь атакам. Возвращаясь к предыдущим комментариям о радиусе действия датчиков и ракет, неужели такой сценарий кому-то кажется вероятным? Будет ли самолет без стелс-покрытия, с полным боезапасом, и от этого еще более доступный для радаров противника, действовать свободно, не рискуя быть уничтоженным?
Впрочем, некоторые из вас могут сказать: подождите, но ведь именно эта схема работает с наземными системами наведения. Например, корректировщик огня, скрывающийся в горах Афганистана, передает данные о целях самолету-стрелку. Да, это правда, но обратите внимание на ключевые различия. Разведчик (корректировщик) может оставаться полностью скрытным (благодаря оптике большой дальности, наличию хорошего укрытия и естественной «малозаметности» человека), в то же время обнаруживая цели, а самолеты-стрелки остаются незамеченными и не подвергаются угрозе уничтожения, потому что враги, в борьбе с которыми эта тактика применяется, вообще не располагают военно-воздушными силами.
Наш самолет-стрелок в Афганистане может летать над полем сражения совершенно беспрепятственно, не подвергаясь ни малейшей угрозе со стороны врага. В столкновении с равным противником все будет совершенно иначе. Таким образом, приведенный аргумент не может опровергнуть очевидную нереалистичность анализируемой концепции.
Итак, мы имеем идею, которая звучит привлекательно, но представляется абсолютно неосуществимой в реальных условиях современного воздушного боя. Это, похоже, еще один пример склонности наших военных полагать, что все будет так, как мы задумали, а противник будет сам помогать нам себя уничтожить.
Похоже, военные всерьез привержены этой концепции, хотя для этого нет никаких оснований. Где реалистичное тестирование, которое доказало, что она будет работать в настоящей войне? Как это часто случается, военные приняли идею «разведчик/стрелок» без каких-либо основательных исследований и проверок, которые подтвердили бы ее эффективность.
